Игорь Чумычкин: Я не камикадзе

[B]Игорь Чумычкин: Я не камикадзе[/B]

Известное литературное клише
Гласит : «На этом рукопись обрывается»
Обратно: некоторые музыкальные произведения
Склонны начинаться из-за такта.
Иначе говоря, четкого начала интервью
В констексте вечерней беседы
обнаружить
не удалось.
Оно как бы выплыло из клубов
«пользительного»
(так Э. Ф. Гофман называл голландский) табачка,
материализовавшегося не сразу.
Дело было на квартире у кота Барсука,
присутствовали:
Игорь Чумычкин, Денис Канов, Андрей Королев,
Анна Жукова, а также хозяин – кот Барсук.

Денис:
«В такую погоду хочется рисовать на окнах».
Игорь:
«В такую погоду просто
Хочется рисовать».

И.: У мудреца спрашивают: «Чаша вина – это как, нормально?» «Нормально», – отвечает. «А две – нормально?» «Нормально». «А три?» «Нормально». «А пять?» «И пять. Все нормально, пока греха рядом нет». Все дело в мере.
А.: А меру как определить?
И.: Есть мера с делениями от одного кубического сантиметра до сорока. И так далее. Это – аналогия.
Д.: Все зависит от цены деления...
И. (все больше увлекаясь): Чем больше деление, тем выше его цена. Но бывает более концентрированная цена...
А.: Вот часто говорят о связи наркотиков и рок-н-ролла. Что ты думаешь по этому поводу?
И.: Так жизнь – это и есть наркотик. А, бывает, завязывают... Мы накурились, и непорочны при этом, – как сказал Джим Моррисон, Царство ему Небесное...
Когда я занимался хатха-йогой в течении нескольких лет, я занимался еще и пранаяма-йогой. Это как бы йога дыхания. Мне это и сейчас помогает. Сначала – брюшное дыхание, потом – реберное, потом – ключичное... Мои занятия восточными искусствами до сих пор дают свои плоды.
А.: Я думаю, к спорту мы еще вернемся. Я тебе задаю первый вопрос, может быть, банальный, но вот смотри: имеется группа АЛИСА и в этой группе – гитарист по прозвищу Чума, а по имени Игорь Чумычкин. Это внешняя сторона дела. А внутренняя?
И.: Я пью вино, люблю девчонок и играю на шестиструнке.
А.: Первое, кстати, враки, а вот во имя чего ты выходишь на сцену?
И.: Во имя того, что я должен выходить, я к этому стремился, и жил, и до сих пор живу и думаю об этом. С детства. У меня нет больше ничего, кроме этого.
А.: Есть ли это только музыка?
И.: Нет, что ты! Это мир, мир, в котором я живу, который я, может быть, придумал, но от этого мне по кайфу. Выходя на сцену... Для меня это праздник, и я не называю то дело, которым я занимаюсь, работой. Это жизнь.
А.: А можно ли сказать, что ты ищешь или имеешь какое-то знание, которым хотел бы поделиться?
И.: Оно только в начале – не созревания даже, а зачатия. Если ко мне подойдет какой-нибудь парень и скажет: «Чума, расскажи, что ты делаешь», я, конечно, расскажу, но брать на себя...
А.: Существенно ли для тебя понятие рок-н-ролла?
И.: Для меня понятие рок-н-ролла – это культура. И, как всякая культура, это – отдельная прослойка, в которой тусуются... от негра, сидящего на асфальте и зарабатывающего деньги игрой на улице, до крупных торговцев наркотиками, самолетами и танками. Когда в рок-н-ролл в Америке начали вливаться деньги, рок-н-ролла как такового не осталось. Когда ушли Моррисон, Хендрикс, Джоплин, Брайан Джонс и многие другие. Это мое личное мнение, но мне кажется, они так или иначе поняли, что когда появились толстые дядьки с жирными сигарами и большими кошельками, настоящему-то рок-н-роллу настал конец. Одни ушли, а другие это приняли. И они, в общем-то, неплохо сейчас живут.
А.: Смерть тех, кого ты назвал, связана в общественном сознании с наркотиками. Впрочем, как и жизнь. Понятно, что не случайность. А вот почему?
И.: В каждой игре есть свои правила и рамки, которые надо соблюдать.
А.: Но задается ли – например, тобой вопрос «почему»? Почему в этой игре существует такое правило. Или ты его принимаешь как таковое?
И.: Если я играю по-честному, я должен принимать. Для меня, почему-то, есть определенные каноны.
А.: Ладно, поставим вопрос по-другому – зачем? С какой целью?
И.: Ты знаешь» когда я бухал очень круто, там всяко бывало, переходы разные, и вот через ряд таких выходов, очень серьезных, психически ненормальных, когда я перебарывал – как это ни смешно, я чувствовал себя уверенней, беря в руки гитару. И открывалось что-то.
Представь себе некий коридор. Ты в него входишь. С левой и правой стороны – двери, и в каждую ты должен войти прежде, чем дойдешь до той, что в конце коридора. Бывает, просто остаются за первой дверью. Бывает, за второй, третьей, четвертой.
А.: Но нельзя ли пройти напрямки и не тратить время зря?
И.: Можно. Многие так и делали. Но игра заключается в том, чтобы пройти во все двери, обязательно. Это как бы лабиринт. А кто выходит напрямую – это те, кто не нашел в себе сил остаться здесь.*
Затронем тему спорта. Я с детства понял, что прежде чем чего-нибудь достигнешь, должен выступить пот. И в каком бы состоянии я не находился, во мне это сидит. А допинг... Есть алкоголики, а есть люди, выпивающие в компании.**
А.: Ты верующий человек?
И.: Да.
А.: А вера – я не имею в виду конкретно христианство, буддизм или же, напротив, магометанство – только вера, такой путь не может исключить, скажем, допинги иного свойства?
И.: Так вера – она во мне. Конечно, наркотики грех. Но чтобы... надо уходить в монастырь, я так понимаю. И это уже – религия. Бог – в сердце, а в храм ты приходишь молиться. Бог же – в сердце.
А.: То есть ты не камикадзе.
И.: Нет, я не камикадзе. Но все мы камикадзе по большому счету. Это шутка.
Я не камикадзе. Но как ты не поймешь, что эта связь с Хендриксом, с теми, о ком я говорил... Именно они – их все знают, до сих пор слушают и возносят до небес просто как святых. Моррисон – про него писали: «Мы прозевали мессию».
Опять возвращусь к спорту – я с детства понял, что для того, чтобы чего-то достичь, нужно заниматься одним делом и сходить с ума. А чтобы сойти с ума, надо было много работать. Вот звук – его надо не только слышать, но и видеть. Я его увидел, несколько раз получалось. Хотелось бы постоянно видеть.
Я не знаю конкретно, что мы делаем и что несем, но в душе я чувствую, что мы правильно делаем.
А.: Затронем тему спорта. Ходят упорные слухи, что ты в детстве и в юности, подобно Константину Устиновичу Черненко, посещал занятия самбо.
И.: Не посещал, а просто рубился. Я в спортивной школе учился.
А.: Замысловатый такой образ.
И.: Меня судьба всегда псретусовывала. Я в детстве хилый был, сердце иногда болело. Во втором классе уже хотел сделать команду. У меня брат старший поигрывал. Расцвет хиппи, я во втором классе уже клинья себе в форму вшивал, в команду собирал. К старшей пионервожатой ходил: «Давайте нам инструменты». «Да как вы их удержите?» Не дали. А потом тусанула меня судьба в спортивную школу. И там как раз я начал заниматься на гитаре. На конкурсе политической песни пел. «Маки, маки, красные маки, горькая память земли. Неужели вам сняться атаки...» Представляешь, пел я эту песню.
А.: То есть поучаствовал в конкурсе политической песни со своей политикой.
И.: Да, так песня познакомила меня... Карма уготовила мне выбить на правой руке пучок мака с божьей коровкой. А спортом я всегда занимался. Ты сама знаешь, что такое спорт. Я и поныне занимаюсь – и бегом, и купанием в проруби зимой, хатха-йогой и многими другими видами спорта.
А.: Тебе не было грустно, что ты не сделал спортивной карьеры?
И.: Нет, у меня был заруб – когда я выходил на схватку, у меня были в голове рок-н-ролльные аккорды. Или песня «Кто виноват, что ты устал» группы ВОСКРЕСЕНЬЕ. Я больше музыкант, чем спортсмен. Так что музыка...
Королев: Нас связала.
И.: Да. Но, как я уже говорил, я не бросил занятий спортом. С утра я просыпаюсь и делаю комплекс «Здравствуй, Солнце!», это занимает у меня 45 минут. Затем – контрастный душ, легкий завтрак, занятия на гитаре. У меня строгий режим, ты знаешь, и я его соблюдаю, чтобы держать себя в форме.
А.: Следует ли ожидать, что группа АЛИСА займется пропагандой здорового образа жизни?
И.: Конечно! В общем-то, мы этим и занимаемся. «В здоровом теле – здоровый дух», – вот основной принцип. Так что спорт... он мир. О уес.
Также я работал профессиональным водителем. Я неплохо вожу машину, это мое хобби. Но своей у меня пока нет, я вожу папину – маленький «Москвич», на котором перевозится... наверное, все уже перевозилось.
А.: Помнится, Андрей Васильев, по прозвищу Худой, проехавши с тобой впервые на автомобиле, пришел нервный и сказал, что ты ездишь квадратиками. Это как понимать?
И.: На моей татуировке вот квадратики. Ты обрати внимание, как все переплетается. (Демонстрирует – в который раз – татуировку). Вот в эти квадратики и попадаешь. Иной раз.
А.: Есть ли у тебя проблемы?
И.: Нет. У настоящих мужчин нет проблем. Никогда. В особенности – у рок-н-роллеров. Я курю голландский табак, держу на руках кота Барсука... Я его, кстати, Борисом назвал, когда был здесь в алкоголическом угаре. Знаешь, как мы с ним разговаривали! Я его зову: «Борис, иди сюда!» Он прибегает, садится. Я ему телегу гоню. Он врубается.
А.: Борис с пониманием отнесся. А вот об угарах нельзя ли поподробней? Наиболее яркие гастрольные впечатления? Ездить любишь?
И.: Да. Я вот приезжаю и больше месяца дома не могу, месяц – это максимум, меня начинает просто ломать. За прошедшие три года у нас были плотные гастроли, и мы уже просто без них не можем. Мы должны быть всегда в дороге, наша кибитка должна катиться постоянно... А то колеса могут сгнить. Они кстати, подгнивают потихоньку, но кое-кто умеет вовремя... заменить колеса. Они разные бывают. Вот, реланиум, например.
А.: Ну, а яркие впечатления?
И.: Владивосток – яркий, Павлодар тоже яркий. Группа сейчас стала лучше играть. Лучше, лучше. Люди в группе стали относиться к этому с большим... удовольствием. Чем, скажем, мы это делали раньше. Времена меняются, и работа должна быть соотносима со скоростью времени. А во Владивостоке... Вот на Шамoре побывали, отметились, как положено, с друзьями повстречались.
А.: У многих отечественных музыкантов до сей поры существуют естественные проблемы с инструментами. Как обходишься ты?
И.: Я просто покупаю гитары и играю на них.
Конечно, приходится копить деньги, в чем-то себе отказывая. Вот повезло мне купить старый инструмент, 1954 года, в хорошем состоянии. Замечательнй инструмент, магический, можно сказать. Второй инструмент – на нем переиграло много московских музыкантов, и пришел он ко мне. Один инструмент делается сейчас мастером Павлом Кушювым. Уже год делается. Будет он просто неземной, потому что там столько колдовства будет всякого разного...
И вот фирма «РУСТОН» предложила мне гитару.
А.: Российская фирма?
И.: Московская. И моя гитара делается по индивидуальному заказу, на этой фирме. Думаю, что эта гитара оправдает все то, что я хочу сказать фанам и просто случайным прохожим, зашедшим на концерт в наш маленький театр. Всеми забытый. Здесь должны быть клавиши, фонограмма. Так что покупайте гитары «РУСТОН»!
А.: Кроме этого – что мог бы ты пожелаеть читателям нашей газеты?
И.: Здоровья, конечно! Расширения сознания, угара. Надо гореть, а не тлеть и пахнуть.

Анна ЖУКОВА
г. Москва.

* В оригинале это звучит, по-моему, так: «Если бы двери постижения были очищены, все вещи раскрылись бы в своей истинной бесконечности У. Блейк. (Прим. Анны Жуковой)
** «Алкоголизм излечим. Пьянство – нет». С Довлатов. (Прим. Анны)

Источник: [url]www.chuma2004.front.ru[/url]