НЭП - Неужели Это Паращук?!

[B]НЭП - Неужели Это Паращук?![/B]

[IMG]http://img.flog.tom.ru/users/alisaman/photos/699916-1218-3.jpeg[/IMG]

Группа НЭП была некогда известна и популярна. Группа НЭП была одним из "маяков" Ленинградского Рок-клуба в годы его расцвета. Концерты, гастроли, поклонники, записи альбомов и выпуск одного из них в виде пластинки - все это было, но в какой-то момент группа выпала из поля зрения любителей отечественных тяжелых риффов. Подобной судьбы не удалось избежать многим коллективам, но не у многих нашлись силы для того, чтобы начать свой путь заново.

Первый раз после длительного перерыва НЭП появились на стадионе не перед рок-фанатами, а перед... фанатами футбольными. Клубу "Зенит" многие питерские коллективы (в том числе такие известные как БРИГАДНЫЙ ПОДРЯД и ЛЕНИНГРАД) посвятили свои песни, но, пожалуй, именно НЭПовский "Зенит" стал самым любимым и почитаемым в среде болельщиков. Эта песня стала приметой возвращающегося признания. И снова судьба ставит подножку: вслед за ушедшим в АЛИСУ Евгением Левиным под красно-черные хоругви устремляются гитарист НЭПа Игорь Романов и барабанщик Андрей Вдовиченко.

Об этом и многом другом я (из-за совпадения инициалов пришлось использовать аббревиатуру ННФ) беседую с лидером группы НЭП Сергеем Паращуком.

Наш НеФормат: Прежде всего интересует, конечно же, актуальный состав после очередного призыва в "Армию".
Сергей Паращук: Не изменилось ничего.

ННФ: Не изменилось?
СП: Я делю своих рекрутов с "армейскими налетчиками".

ННФ: На два фронта?
СП: Да, в принципе, изначально так и было.

ННФ: Но там же загрузка большая.
СП: Она стала большой, пожалуй, только в последний год. А так накладок особых не было. Но, вот, в 2006 году пару раз случилось. Один раз пришлось замену искать, но там был фестик, и это было не страшно.

ННФ: Кто на замене играл?
СП: Бывший барабанщик играл, а на гитаре - Вадик Курылев. И один раз пришлось от сольника отказаться.

ННФ: Вы часто даете концерты сейчас? О вас вообще никакой информации: сайта нет, ЖЖ нет...
СП: Сайт, как видишь, у нас накрылся, делаем другой, но есть проблема. Прежний сайт был очень хорошим, на нем висело много информации, и когда он накрылся, то половина данных куда-то делась. Ее пытаются выцепить назад, так как есть некоторые вещи, которые невосполнимы. Я думаю, что в начале 2007 года все заработает.

ННФ: Ну, раз информации на сайте нет, то из первых рук: что с альбомами творится? Будут ли? Когда?
СП: Конечно, будут. Я каждый день думаю, что будет вот-вот, но господа ведь в Москве сидят. Так же мне говорят: "Вот-вот, щас-щас".

ННФ: Песни записаны?
СП: Есть два альбома. Один - "Вот Она Любовь", а второй - продолжение ДУБОВ-КОЛДУНОВ. Я бы очень хотел с ДУБАМИ-КОЛДУНАМИ записать третий альбом. То есть мы занимались с 60-70-ми годами, но мне хотелось еще сделать третий альбом: по современной на тот момент попсе.

ННФ: "На Х.. Эту Попсу"?
СП: Да, он тоже записан уже. Он так и будет называться: "На ... Эту Попсу". А там уж на что хочешь - на чайник и так далее. Просто "На".

ННФ: Это будет продолжение линии ДУБОВ-КОЛДУНОВ?
СП: Это - отдельный проект, не совсем как бы и НЭП даже. Просто дочка подрастала, а в школе слушается всякая попсня. Смотрю - она тоже под этой всеобщей дудочкой. Ну, я же ее ничем особенно не воспитывал, не пичкал ее никаким роком. Решил, что надо что-то делать. Что-то не похожее на то, как борется Юра Шевчук, просто обсирая других. Я посчитал, что это вообще никакого эффекта, по большому счету, не имеет. "Фонограммщик" и все прочее - это, конечно, хорошо, но это все не то. Мы сделали все очень серьезно. Только одни аранжировки месяца три готовили.

ННФ: А слова оставили оригинальными?
СП: Конечно. Мы КВНщиной не занимались. Переделана только музыка и аранжировки. И другая подача, естественно, по-другому спето. Но все слова оригинальные, гармония голосовая оригинальная. Мы с Романычем очень плотно над каждой песней работали. Серьезный труд, серьезно репетировали. Каждая песня - отдельная работа, отдельная история. Послушаешь - тебе понравится.
Самое важное сейчас, чем я занимаюсь, - это подготовка трибьюта. Фирма будет выпускать сразу три альбома: трибьют и эти два. Так что все продолжается. Обидно, что эти уроды не дают аванс для того, чтобы пошла работа. Правда, некоторые люди помогают. Я записал группу ПИЛОТ уже.

ННФ: Так, будет ПИЛОТ, будет АЛИСА...
СП: Шевчук, Сукачев, ЧАЙФ, ЧИЖ И СО, СЕРЬГА, Шнур, СПЛИН, TEQUILAJAZZZ, РАЗНЫЕ ЛЮДИ, Вадик Курылев, Заблудовский из СЕКРЕТА, Бутусов. КИШ, наверное, не будет. Я пока еще не решил. В общем, такая грядка. Много овощей и фруктов на этой грядке. Все хорошо и красиво. Я назвал тех, кто уже точно будет.

ННФ: Мы имеем три альбома. Один - кавер-версии попсовых песен, второй - старый альбом "Вот Она Любовь", третий - трибьют. А на новый альбом песни есть?
СП: Ну, опять же, чтобы начать писать новый альбом, нужно получить деньги, на которые писать. Без капусты в наше время никуда. Плюс мы не всегда можем дергать алисовскую точку. Хотелось бы на деньги, полученные от всего этого, организовать свою базу. Чтобы можно было совершенно спокойно в любое время садиться и записывать.

ННФ: В принципе, вы базируетесь на алисовской точке?
СП: Не то чтоб базируемся, но сейчас, если можно репетнуть перед какими-то выступлениями, мы там репетируем. А для работы над новым альбомом, конечно, ежедневно задействовать алисовскую точку не получится. Они там сами периодически репетируют. Делают свои какие-то записульки. Это уже будут накладки. Будем мешать друг другу. Поэтому желательно иметь все-таки свое. В любой день пришел, когда хочешь, когда вздумалось, и занимаешься конкретным делом.

ННФ: Вы часто репетируете?
СП: Сейчас нет, не очень. Когда делалась вся программа, вспоминались все песни, когда тот же Романыч приходил, мы репетировали очень часто. Нужно было сыграться, чтобы это была моща. Каждый знал свое дело. Теперь же для всевозможных фестивалей, солянок достаточно одной репетиции, часа 3-4.

ННФ: Сольник когда планируется?
СП: Сольник я планировал, когда выйдет хоть что-нибудь из того, что я тебе назвал. Чтоб можно было презентовать это дело. Во-вторых, когда выйдет трибьют: есть люди, готовые сделать хороший большой концерт, презентацию с основными участниками. Небольшой новый этапчик. А потом, по большому счету, клубов в Питере не осталось. Есть новая "Орландина", и еще какие-то места называют себя клубами, но к клубам никакого отношения не имеют. Новая "Орландина" - это вполне нормально, лучше, чем была старая. Хотя старая очень долго, года четыре, была нашей репетиционной точкой. Только раньше этот клуб назывался "Перевал" - это был "афганский" клуб. Мы там сидели, репетировали совершенно бесплатно. А потом приехали после каких-то длительных гастролей по Европе, подъезжаем туда, чтоб аппарат сгрузить, а там стекла выбиты, все заколочено, нашей точки нет. Куда девать? Кошмар! Руководил этим делом хороший человек, но не очень ответственный, - вернее, совсем безответственный - и все это дело профукал. Несколько лет этот человек ни за что не платил, - свет, тепло и так далее - и в итоге помещение отняли. Было очень жалко, очень кайфовое место - две репетиционные точки. С нами еще репетировали КС (КРАДЕНОЕ СОЛНЦЕ), потом - коллектив из "афганцев". Было все нормально. Но так случилось. Жаль.

ННФ: У Андрея Бурлаки на сайте проскочило, что все ваши предыдущие альбомы вышли на компакт-дисках. "70 Мгновений Весны" вышел?
СП: Нет. Он утерян куда-то. Я не могу найти качественную запись. Какой-то из моих предыдущих директоров еще давно зафукал запись на 38-й скорости. Не могу ее найти. Кто-то мне сказал, что есть качественная запись во Владивостоке на катушке, обещали привезти. С другой стороны, вспоминая эти песни, - такой он был политизированный, социальный альбом. Да и записан говняно. Писались нелегально по ночам на радио, когда никто не знал. Договорились со звукорежиссером на Манежной площади. Он нам выписывал какие-то левые пропуска. Мы приходили туда часов в 10-11 вечера, когда там уже никого не было. Проходили с инструментами, садились, и тут начиналось самое интересное. Чудовищное количество времени уходило. Он сидит, сидит, покрутит ручки, вдруг ему звонят по местному телефону. Он говорит: "Меня к городскому". Уходит. Возвращается через полчаса уже косой - поговорил по городскому. Так раза три за ночь "позвонит" и на пульт уже ложится. Очень веселый товарищ был. Вот так и записал. Мы старались что-то изобразить - это была та программа, которую я писал еще в армии. Я в 1987-м пришел из армии. Как раз тогда потихонечку стали думать, собираться. Еще названия группы даже не было. Начали репетировать, и все там такое злобное, антисоветское.

ННФ: А название группы... Ведь наверняка коллекционируешь расшифровки? Какие последние хиты?
СП: Самый последний хит получился у меня самого. Проснулся с бодуна, подошел к зеркалу: "Бля! Неужели Это Паращук?!" У меня была такая рожа убитая. А вообще сотни две вариантов дома лежит - на сайт приходило в свое время много разных. Веселые были. Даже на английском. Ирландский журналист или шотландский, не помню, он расшифровал нас как Nude Epileptic People. Нудисты-психи, короче. Много других, начиная с Новой Эротической Позы и кончая Непроверенным Электроникой Презервативом. Все что угодно, мне по барабану. Про Эркюля Пуаро там даже что-то было... А, вспомнил - Ногти Эркюля Пуаро.

ННФ: У вас в этом смысле группа-то уникальная, потому что вопрос о названии группы самый тупой из возможных, но к вам с ним можно подкатывать регулярно.
СП: Изначально-то было: На... Эту Перестройку. Это была первая, потом уже пошли расшифровочки всякие юморные.

ННФ: Это кто так яро?
СП: Я. Кто же еще? Я видел это все, только-только из армейки пришел: и там было никак, и на гражданке. Нафиг она такая нужна, эта перестройка?

ННФ: А сейчас?
СП: Сейчас, по крайней мере, все честнее. Зарабатываешь - значит, зарабатываешь. Не хочешь работать - значит, жопа. Все ясно и понятно как божий день. Если ты хороший специалист, ты востребован. Я не говорю сейчас о шоу-бизнесе, а вот токарь, сиделка или плотник любой - да. Если ты - говно, значит, извините. Шоу-бизнес - это другое, много лохматых рук и всяких других вещей. Так же как и с художниками, и с писателями, и со всеми остальными, с тем же актерством. Тут ты можешь быть хоть семи пядей во лбу, вторым Иннокентием Смоктуновским, но никогда в жизни ты никуда не пробьешься, а какой-нибудь чувак, не имеющий ничего, - сколько я этих вижу, - будет получать тыщу бабла, будет в Москве светиться, ходить с видом "я - звезда". Или вот как наши величайшие актеры и актрисы доживают свой век в совершенно чудовищных условиях, получая мизерную пенсию, просто в нищете? Так оно и есть на самом деле, и это чудовищно. Но если ты умеешь делать что-то руками, то будешь кайфово жить. Многие, конечно, недовольны, потому что у нас огромное количество людей работало на ВПК. В том числе и я, между прочим, - в научно-исследовательском институте, который тоже работал на войну. Стоит такая килда - в небо 13 этажей, в нем работает несколько тысяч человек. Работают, но не делают ни хрена. Потом меня случайно отдали человеку одному, на котором, оказывается, держался весь этот институт. Какой-то полковник инженерных войск в отставке... короче, он был специалист. К нему каждый день директор института приходил утром. Вот он делал все разработки, а остальные - прихлебатели. Все эти мэнээсы только зарплату получали. Я до сих пор понять не могу, за что люди получали свои 120-130 рублей в месяц.

ННФ: А у тебя какая должность была?
СП: Тоже МНС или что-то такое. Правда, недели две вместе со всеми на овощебазе отработал. А остальное все время, месяцев 8 или 9, я там работал, не понимая, за что получаю деньги. И когда эта вся фигня обрушилась, люди, которые ни хрена не делали по 20-30 лет, говорили: "А как же мы? Мы же бюджетники. Дайте нам денег. Мы хотим так же продолжать, пусть говняненько, но жить. Дайте, дайте нам еще". На самом-то деле все это было на хрен никому не нужно. Ни стране, никому. Даже нашему военно-промышленному комплексу.

ННФ: Какой институт ты заканчивал?
СП: Закончил "Терем" - радиотехнический институт. Получил аж целых три специальности: монтажник электрооборудования, техник-электрик по ремонту и эксплуатации ЭВМ и программист. Но в те времена компьютеры были такими, что не поместились бы в это кафе. Так что все те мои знания к современным компьютерам не имеют никакого отношения. Но специальность у меня есть, диплом я защитил. Я вообще много кем работал. На стройке работал разнорабочим, маляром-штукатуром, паркетчиком, курьером, заместителем начальника деревообрабатывающего цеха на нашем объединении "Спутник". Мне сказали, что если я вступлю в партию, то пьяницу-начальника снимут, а меня поставят на его место. Но я ответил: "Не, ребята, с партией - это уже большой перебор. Я уж как-нибудь без нее". А потом начался конкретно музон, гастроли, и работу совмещать было уже не реально. Если року мешает работа, то на хуй такую работу.

ННФ: В интервью на "СТС" Кинчев сказал, что он в корпоративках не участвует. Вы участвуете?
СП: Мы участвуем в корпоративках у нашего друга, знаем его давно. За это мы баблосы не получаем. А так, предлагали несколько раз, но в основном предлагали ДУБАМ-КОЛДУНАМ. Звали пару раз с программкой "На ... Эту Попсу", но мы не сошлись в деньгах. В принципе - ради бога. Смотря с какой программой. Чисто с НЭПовской я вряд ли бы вписался на какой-нибудь день рождения или на свадьбу. "Попсу" играть или с ДУБАМИ-КОЛДУНАМИ выступать - это совершенно спокойно. Это творчество не мое, меня это мало задевает. Я бы покривлялся как клоун, причем, можно и выпить. В этих проектах пить не возбраняется. В НЭПе - нельзя.

ННФ: У вас сухой закон на концертах?
СП: Ну, уж пивка-то можно выпить. Одно время вообще был сухой закон. После концерта - пожалуйста, хоть умри, хоть залейся, но до него было железно.

ННФ: А сейчас?
СП: Сейчас уже все повзрослели, проблем меньше. Безобразий, как раньше, не может случиться, поскольку все умнее стали, профессиональнее.

Кафе продолжало жить своей шумной жизнью, гремя кухонной утварью и попсовым репертуаром. Продолжался и наш разговор.

Небольшая бородка изрядно изменила Сергея, но не сумела скрыть его жизнерадостность. Судьба изрядно потрепала лидера группы НЭП, но он даже и не думал впадать в уныние. Кто знает, что чувствует Сергей ночами, когда остается один, когда никто не видит, а вот днем его глаза искрятся энергией и открытой доброжелательностью. Он часто смеется и шутит даже о самых грустных вещах. С таким собеседником общаться легко, и очень быстро забывается о том, что это интервью, а не обычная дружеская беседа. Миша Румянцев (МР), сидящий вместе с нами, больше был занят своим фотоаппаратом, но иногда тоже не удерживался и вставлял реплики. Так мы втроем и болтали: о музыке, директорах, армии и унитазах.

Наш НеФормат: С АЛИСОЙ у вас сейчас отношения нормальные? Не думали совместное что-нибудь сделать?
Сергей Паращук: Не знаю. Конечно, в моем положении было бы плюсом, если б я перед каким-нибудь их концертом где-то там выступил, куда-нибудь с ними еще и съездил. По большому счету для организаторов концерта добавить трех человек в список и получить два коллектива вместо одного - тоже ничего, нормально. Но разговора такого не было. В принципе, это возможно, но только я считаю неудобным как-то об этом просить. Те люди, которые перед ними выступали, более, видимо, раскованы в своих просьбах. Я не думаю, что инициатива исходила лично от Кинчева. Может быть, мне нужно быть менее скромным в этом отношении и сказать: "Костя, надо, чтобы мы вместе выступили".

ННФ: Понятно. А что с альбомом "Вот Она Любовь"? Он хоть в каком-нибудь виде выходил?
СП: Нет, никак не выходил. На один сборник попало 4 или 5 песен из "Любви". И все. Ну, кто-то слышал на концерте в Питере, еще мы играли в Выборге из этой программы несколько песен, в Новгороде. Ее только слышали иногда, она не выходила вообще, ни в каком виде. Альбом был закончен в 1998-м. Тогда мы попали в дефолт. Далее можно два года смело вычеркнуть, потому что группы вообще не было, я ж был переломан весь. Ногу я сломал так, что мама не горюй.

ННФ: Не просто перелом? На мотоцикле, что ли?
СП: Не просто перелом. Два с половиной месяца в больнице, восемь месяцев в гипсе. Сломал на ровном месте. На очень скользком ровном месте. Я, вдобавок, после падения сел на ногу. Кость ка-ак лопнет... Я первый концерт после этого сыграл только через полтора года, в "Молоке". И еще был в гипсе. С группой я начал снова жить где-то в 2000 году. Все пришлось заново делать. Вот в чем вопрос-то. Пока я лежал, проблемы начались у Чижа. Их барабанщик кинул посреди тура из-за своих штучек таблеточных. Чиж звонит мне: "Выручай". Звоню басисту, так как барабанщик у нас из Новгорода, здесь он снимал комнату, телефона у него там не было. Герка едет к нему. И случайно в этот момент выходит барабанщик. Вот еще бы 3-5 секунд, и этот барабанщик не играл бы у Чижа. Встретились, созвонились, я отдал барабанщика Чижу. Пока лежал в больнице, Лева аккуратненько перебежал в другую группу. Причем он мне сказал, что сыграл концерт с "одной группкой". Узнаю от ребят, что он сыграл концерт с АЛИСОЙ. Когда уже прошло полтора года, я начал о чем-то думать. Барабанщику, если он не питерский, нужны бабки. А вот бросай все и иди ко мне - уже тяжко. Итак, мне нужен барабанщик, мне нужен гитарист. Лева долго не хотел тогда уходить, он хотел еще на двух стульях посидеть, но это было нереально. Нашел этих двух людей. Дальше идет длительный процесс изучения программы, репетиции. Это еще сколько времени прошло. Из этих лет ты можешь даже три вычеркнуть просто так. А начинать ведь все с нуля пришлось. Все было бы хорошо, если б у нас был к этому времени супер-пупер-продюсер, и у нас бы все время крутились ролики, песенки. Это было бы еще ничего. К тому же, наступило совсем жесткое время, когда ни дружеские, ни какие-то другие подобные штучки не идут ни в какое сравнение с лавэ. Если лавэ не даешь, тебя никто не крутит ни при каких обстоятельствах. Начался полный крындец. И пошло все с нуля. Такая фигня.

ННФ: Насчет "не крутят". Я смотрю, "Наше Радио" после ухода Козырева начало потихонечку подпускать неожиданно такие группы как ГО, ТЕЛЕВИЗОР... Вы не задумывались с коллективом-то об этом?
СП: Не, я задумывался. Когда и Козырев там был, задумывался. Все отдавалось, использовалось, мы пересекались. Он сказал: "Вы мне очень нравитесь, но вы - неформаты". Я не могу понять, что тогда вообще формат "Нашего Радио" при Козыреве и сейчас что это такое. У нас полно лирических песен, которые даже на попсовой станции можно крутить. Но в чем дело, я не пойму. Не особо мы и жесткие. Они крутят тех, кого выпускали и выпускают "Real Records". Это же их дочерние фишки. Кого "Real" выпускает, тот автоматически на "Наше радио" попадает. Плюс еще несколько компаний. Там все сложно.

<ННФ: Но сейчас там ситуация поменялась.
B>СП: Возможно.
МР: Я ездил прошлым летом по этому вопросу в Москву. Спрашивал, как попасть на "Нашествие", например. Мне ответили на "Нашем Радио", что без вопросов, но лучше, если Костя Кинчев придет и скажет, что вот - хорошая группа. Бред. То есть Шевчук, Кинчев или Илюша Черт должны придти и сказать, что есть вот такая хорошая группа.
СП: Видишь ли, наши звезды закончилась в 1995 году, когда за нас хорошо взялся Мурзик - Андрей Муратов, бывший клавишник ДДТ. Он сделал ломовейший фестиваль. Он человек - супер. В общем, его спонсоры подставили, и на то время у него долг завис почти сороковник - большие тыщи. Совершенно безумные деньги по временам 1995 года. Естественно, занимаясь чем-то новым, он вкладывал свои деньги. "Ветер Вагонов" вышел на его деньги. Лично заплатил, альбом напечатали. Плюс он ОПАСНЫХ СОСЕДЕЙ хотел взять, еще чего-то. Ну, дело не в этом. С фестивалем "АэроFUZZ" он пролетел. Что делать? На него со всех сторон наезжают. Ему не до нас, живым бы остаться. Он продал какую-то комнату, которая у него осталась от кого-то. Продал кучу своих клавиш, аппаратуру, работал просто на износ. Писал какую-то рекламу, музыку, работал в нескольких студиях. Бегал с красными глазами, потому что не высыпался. Отбивал все этот долг. А когда, в конце концов, его отбил, то получилось так, что возможность была уехать. Нашлись немецкие корни, и он отвалил в Гермашку. И мы виделись, только когда были на гастролях. Но в тот момент мы уже очень активно ездили на Запад - с 1990 года. И вот, мы остались без директора, без административной деятельности, и жили только за счет Запада. Три-четыре раза в год мы ездили по хорошим турам и на эти деньги потом целый год существовали. Естественно, за это время я пытался брать еще людей каких-то, но получалось все одно и то же. Вроде человек хороший, но при этом язык не подвешен, связей нет, денег нет. Даешь ему связи, начинаешь всему учить, со всеми знакомишь. В итоге, язык так же остается в одном месте, а он вдруг начинает резко портиться.

ННФ: То есть директора нет?
СП: На данный момент - нет. Директора найти легко популярной группе. Там особо директорствовать не надо. Все директора хотят вытеснить старого и прийти со своими новыми предложениями: платить будут больше, а этот ваш говнюк вас обманывает. А чтобы кого-то поднять, раскрутить, что-то сделать...

ННФ: Прекрасно понимаю.
СП: Я просто такой человек, как в тюряге говорят: не бойся, не проси. Не люблю просить. Люблю сам помочь, причем безвозмездно чаще всего. Безвозмездно, то есть даром. Не буду говорить, кому, но группы сейчас очень популярны стали, которым я помогал. За других могу попросить, а за себя - нет. Для этого мне нужен человек.

ННФ: Фанаты же есть. Можно найти умного.
СП: С фанатства все и начиналось. Он, во-первых, как бы дальний родственник получился. Родной брат жены моего двоюродного брата. Один момент меня вообще убил. Солидно выглядящий человек, - не будем говорить, как его зовут, - приехали все, я уже обо всем договорился. Ему нужно было только со мной приехать и показать себя дорого одетым, хорошо выглядящим, без всяких попсов, без всяких сережек. Я-то ладно, - музыкант, раздолбай. Но вот у нас есть человек, - лицо. Даю ему инструкции: "Ты раздувай щеки, а говорить буду я. И все. Я буду на тебя смотреть, мол, правильно я говорю? А ты так: да, да. То есть, ты настолько крут, что эти все для тебя... Как бы и не надо нам ничего". Я прикидываю: ага, много с них не возьму, но начну просить одну сумму, потом скину и будет вот такая. На ней буду стоять. Мне сказали, что да, это реально. Вся предварительная работа уже была закончена. Мне сказали: "Мы вас берем, только надо окончательно обсудить финансовый вопрос". Приехали в Москву, встретились, сидим у них в офисе. Зашел разговор о сумме. Только я хотел открыть рот, этот тип ни с того, ни с сего как гаркнет: "Ну, столько-то хоть дадите?" А ведь молчал всю дорогу! Те обрадовались: "Да, конечно!" Все. А это было ровно в пять раз меньше первой суммы, которую я хотел назвать. Мы вышли оттуда: "Кто, кто тебя за язык потянул?" "Ты что, это же хорошие деньги". "Ты че, дурак? Какие это деньги?! Это вообще не деньги. Ты че, совсем ку-ку, бля?" Он: "Да ладно, у нас сейчас тяжелое финансовое состояние". "Ты что, этим хочешь поправить его? Да этим вообще ничего не поправишь. Ну, кто тебя тянул, сидел же, так все хорошо мы разыгрывали. А как после этого сказать, мол, дайте больше?" Вот такие наши директора бывают.
Или вот написал песню "Зенит", давно хотел про "Зенит". Появилась песня, про которую все говорили, что это самая лучшая за все время, самая настоящая, самая болельщицкая. Нужно сделать сборник, обязательно ее туда включить. Мой тогдашний директор говорит: "Сейчас будем выпускать сборник на кассетах и на компактах, надо песню твою". "Нет, не хочу, она войдет потом в другие альбомы". "Ну, у тебя же денег нет. Тираж будет небольшой. Тебе 400 баксов не надо?". Я согласился, потому что деньги действительно нужны были. В итоге я не получил за нее ни копейки.

ННФ: А договор разве не заключается в таких случаях?
СП: Ну как же можно? Мы же друзья! Много было таких историй. Был еще один директор офигенный. Он подсадил нашего бывшего, когда мы были очень крутые. Человек ушел, о чем я очень сильно сожалею. И он нас купил, когда я развел в группе демократию. Почти всех, но не меня. Наш первый директор, кстати, и нашел себе заместителя этого - как бы помощника. Помощник стал вокруг него плести фигню. Мы с ним некоторое время работали, а он сливки, оказывается, собирал, потому что все связи получил от предыдущего человека. И вот один раз поехал в Германию по поводу наших гастролей, провел там месяца три на наши общие деньги. Вернулся. Сказал, что в Германии гастроли НЭПу организовать невозможно, просто нереально. При этом привез два автомобиля с собой: "Мерседес" и "БМВ". Это был где-то 1991 год. Ну, невозможно и невозможно. Одну из этих машин - "БМВ" - я ему помог продать. По тем временам 2000 долларов было очень круто. Она была старенькая, но в отличном состоянии. Получил комиссионные 20 долларов с двух тысяч. Через полгода мы едем в Германию на гастроли. Нам встречаются в городе Гамбурге люди, которые дали машины нашему директору для того, чтобы он их продал, и мы на эти бабки могли записать новый альбом. То есть я продал за 20 долларов собственную машину, понимаешь, в чем дело? Ну, естественно разошлись по полной, до усрачки. Как доверять людям? Доверял людям - ну просто вообще: "Друг, брат". А он плакался очень круто, это у него получилось. Вот я про что тебе рассказываю. Я не хочу уже никому доверять. Нужен такой человек, который говорит: "Так, ребята, вот такой контракт, вы будете получать, положим, вот столько и за концерт вот столько. Все остальное вас вообще не должно колбасить. Я вам гарантирую, что в год вы будете снимать по два клипа, это будет столько-то ротаций. Я буду оплачивать альбомы, а вы получаете за концерт, предположим, такие-то бабки. И сколько я получаю, вас не должно касаться". Я уже согласен вот так: установить сумму, которая меня и музыкантов устроит. Вот я с таким уже готов работать. Это куда лучше, чем друганы-друганы, а в итоге кончается полной фигней. И потом, если человек начинает в тебя вкладываться, снимать клипы, он же должен это отбивать каким-то образом. Все четко, все ясно, все по-честному.

ННФ: А есть ли смысл в клипах?
СП: Конечно. Смысл был в клипах, когда их показывали по Питерскому телевидению, а Питерское телевидение било до Иркутска. В этом был очень большой смысл. А сейчас весь смысл в клипах, если они показываются на "МузТВ", "Рен-ТВ". За деньги пустят, а как же? Говорят, не такие уж большие, но, я слышал, на "МузТВ" один показ баксов 200 стоит. Для того, чтобы собирался лом, нужна сотня показов. То есть 20.000 долларов, а по-другому никак не делается.

ННФ: Его же и не увидишь. Потому что очень многие снимут клип на альбом в качестве бонуса, запишут в мультимедиа, и аля-улю.
СП: А ты когда-нибудь смотрел часто и долго "МузТВ"? Ага, вот и я тоже вообще не смотрел. Потенциальные потребители музыки, потенциальные покупатели твоих релизов, люди, которые приходят на концерт или могут еще придти, которые интересуются российской музыкой, - они смотрят.

ННФ: Ты думаешь, кто слушает НЭП, тот смотрит "МузТВ"?
СП: Почему слушают НЭП? Они просто слушают: "Об-ба! А ничего песенка, неплохой клипеж". Как говорил покойничек наш Айзеншпис: "Мне неважно - хромой, кривой, слепой, безголосый, какой угодно. Пускай он вообще немой будет, - просто понадобится больше денег, чтобы сделать из него суперзвезду". В нашем шоу-бизнесе именно так. Это элементарно делается.

ННФ: Не знаю. Раньше как-то со звездами рок-музыки было проще и понятнее.
СП: Все правильно, раньше было понятнее. Как раз из-за армейки-то - два годика плюс, пока все началось, всего три годика, - мне и не хватило немного времени, чтобы попасть в ту когорту, которая сегодня неприкасаемая. Чуть опоздал: по собственной глупости, по хитрости военкомата.

ННФ: Во сколько лет ты попал в армию?
СП: Почти в двадцать. Я уже был тогда взрослый мальчик и даже первый раз женат. И, кстати, готовил коллектив, собирал командочку, все у меня было подготовлено, программочка ничего, а потом - бабах, такая лабуда...

ННФ: Уже был коллективчик даже?
СП: Да, был гитарист, был барабанщик. Свои песенки были. Но они в первый альбом не вошли. Там были абсолютно другие. Меньше антикоммунизма было. Более панковские, я бы сказал. Я стал заниматься музыкой благодаря моему двоюродному брательнику. Когда я пришел, его как раз забирали в армию. А я уже не собирался музыкой заниматься. Надоело все.

ННФ: А в армии не довелось побренчать?
СП: Нет, нет. Ну, пару раз довелось. Я про свою армию лучше рассказывать не буду. Длинный разговор. Я это вспоминать даже не хочу. Я бы лучше, наверное, в тюрьме отсидел. Если назад вернуть время, я бы эти два года не хотел бы провести там. Честно.

ННФ: Аналогично.
СП: Ну вот, неважно. На проводы брата собралась целая компания, человек пятнадцать. Они привезли какой-то аппарат. У них был человек Миша, который тоже играл. И мне вдруг дали гитару и говорят: "Серега, спой. Мы помним, у тебя есть свои песни кайфовые". Я был навеселе, во-первых. Во-вторых, совсем недавно я и мой приятель подрались с какими-то ублюдками, у меня был такой конкретный фингал под глазом, но уже отходящий. То есть, я такой хороший, добрый, вечный. Начал играть, вся компания побросала своих девочек, пошли все слушать. И всю ночь меня добарывали: "Почему ты нигде не играешь? Тебе же надо. Ты что, такие песни". Ну, мы еще сильно выпили за мои прекрасные песни. На следующее утро, выпив пивка, я подумал: "Может, и правда?" И стал потихонечку собирать группу. Если бы не этот случай, возможно, ничего бы не было вообще. Песни писались в стольчик. Как сейчас, например, для себя поставлена уже высокая планка. Мне перестали нравиться многие мои песни. Планка очень высока, я к себе очень жестко отношусь. Если песня хуже, чем надо, я ее даже не в стол откладываю. У меня есть такой замечательный фаянсовый друг белый - унитаз называется. Если мне песня не нравится, я не буду ее исполнять никогда.

ННФ: У тебя к себе большие претензии в этом смысле?
СП: Очень, очень большие. Я не буду заигрывать сам с собой и делать вид, что мне это нравится, выступать перед людьми, нести, так сказать, какую-то идею в том виде, в каком она есть, если мне это не в кайф. Я этого не буду делать. Как происходит? Вот оно пришло что-то такое, ночью на кухне ты запузырил, записал. Денька через два, через три достаешь - какой понозз, какая гадость, как это все дешево. А когда денька так через три думаешь, что вполне ничего, то не стыдно перед самим собой. Вот недавно тут одна такая ничего получилась, мне понравилась. Я ей даже выдержаться дал побольше - недельку.

ННФ: Каждый год у тебя рождаются какие-то песни...
СП: Не каждый год. Бывает, прет в неделю по несколько, потом пару месяцев вообще ничего.

ННФ: Куда ж ты их деваешь-то?
СП: Я же говорю - фаянсовый друг.

ННФ: А те, которые тебе нравятся?
СП: Не так много и нравится. В последний год, может, понравилось только три.

ННФ: Ну хорошо, пусть за год три песни. За 14 лет - 42 песни. Это же четыре альбома должно уже быть.
СП: Это только в последние годы так. Были годы, когда мне вообще ничего не нравилось. Некоторые бывают жидкие совершенно, пресняки, когда не пишется, а наоборот, вообще ничего не хочется. Есть такое. Я никому не показывал. Но у меня в душе просто мрак, чума. Не хочется писать то, что в голове, и то, что в душе, потому что это настолько бывает страшно. Страшно даже на бумагу писать. Понимаешь, какое бывает говно черное. Поэтому я в душе перемалываю...

ННФ: А не было искушения написать хит какой-нибудь? Ты же музыкант, ты представляешь, что нужно народу, чтобы он запрыгал.
СП: Искушения не было. Просто получалось.

ННФ: Нет, не для тех, кто ходит на концерты, а для радио, для шоу-бизнеса. Ты же знаешь, что им нужно.
СП: Как я потом людям, которые меня знают, в глаза смотреть буду?

ННФ: Так ведь семью кормить надо.
СП: Ничего страшного, есть другие способы кормить семью. Бывают всякие моменты. Для сериальчиков какие-то песенки, музычки напишешь разные. Где-то в эпизодике снимешься.

ННФ: Насчет эпизодиков подробнее.
СП: Неважно, это было несколько раз, дело не в этом. В итоге, просто можно бомбить. Чем я, кстати, тоже занимался. И до сих пор занимаюсь, когда тяжело. Сажусь за руль и еду по городу развозить людей.

ННФ: Хорошо знаешь город? Настолько, чтобы бомбить?
СП: Для того, чтоб бомбить, моих знаний хватает. Всякие возможны моменты, чтобы держаться на плаву. Плюс администраторские способности, которые у меня есть, тоже периодически в дело пускаю. Организовываю всевозможные фестивали, байк-шоу, какие-то не свои концерты. Где-то, конечно, предлагаю свою группу, ее берут. Тоже очень приличный доход бывает. Глядишь, что-то начинает вырисовываться, жить можно. Без всяких яких, без понтов. Мне понты-то не нужны, мне ничего не надо, у меня все есть. Для богатого человека у меня нет ничего. Но для меня у меня все есть. Мне б только денег для работы, вот что обидно.

ННФ: Как кто-то сказал, богат не тот, у кого денег много, а тот, кому их хватает.
СП: Самое обидное - не хватает для работы. Для жизни - да, достаточно. Мне ведь что надо? Каких-то разносолов, хором мне не надо: квартирка есть. С женой, с ребенком живу. Хотелось бы, может, жену с ребенком получше одевать, но это дело решаемое. Сегодня нет, завтра есть. Единственное, чего не хватает: были бы деньги для работы, чтобы можно было дальше развиваться. Но это херня, господи, я не жалуюсь. Все будет. Во-первых, пока я не закончу то, что уже сделал, я не успокоюсь. Вот трибьютушку запузырю с концертом и тогда подумаю, как дальше развиваться и двигаться вперед.

Манера Сергея называть все подряд в уменьшительно-ласкательной форме не очень вяжется с жесткой музыкой НЭПа, но, может быть, это способ защититься от грубости окружающей жизни? Как бы то ни было, но в кафешечке стало слишком людно, а музычка популярной радиостанции стала звучать слишком громко и навязчиво. Мы встали и вышли на улочку. Миша предложил двинуться в сторону "Камчатки".

По пути в "Камчатку" разговор велся на темы, не предназначенные для публики. Перепрыгивая через декабрьские лужи, Сергей рассказывал о своей семье, о друзьях и врагах, шутил, сам интересовался какими-то вопросами. В общем, пока мы заняли место на длинных лавках бывшей котельной, связь с предыдущей частью интервью была потеряна окончательно. Да тут еще и обустройством места пришлось заниматься. Кроме нас, в "Камчатке" не было ни одного посетителя, но девушки в буфете сделали громкость концерта НОЧНЫХ СНАЙПЕРОВ, который смотрели по телевизору, такой, будто обслуживали полностью глухих людей. На просьбу сделать чуть потише звук, эти две наяды грязных стаканов и дорогих сигарет отвечали невозмутимо "Тогда нам не будет слышно", всем своим видом показывая, что если кому-то что-то не нравится, то он может катиться отсюда хоть до Нарвской заставы.

Наш НеФормат: Вот мне интересно, как ты относишься к mp3 в Сети?
Сергей Паращук: Ничего хорошего. Для всех авторов и исполнителей это чудовищно, понимаешь? Пираты говорят: "Мы ваши песни распространяем и на вашу же популярность работаем. Скажите спасибо". А я не хочу, чтобы их распространяли! Я хочу, чтобы компания, которая записывала этот альбомчик, заплатила мне хорошие деньги и сама тоже получила прибыль. Если раньше, до появления mp3, известным артистам (я говорю не только про рок) компании платили за альбомы приличные деньги, то теперь ценник упал сразу в несколько раз. В несколько! Инфляция, конечно, поджимает, но все равно просто труба. Если раньше я слышал, что за альбом группа получала около лимона, то сейчас не то, что лимон - уже и пол-лимона никто не даст. А все из-за mp3. Компания, предположим, выпустила четыре альбома, и тут же пираты запузырили в mp3 все четыре альбома на одном диске и продают задарма. При этом они-то как раз и не делятся с теми, за кого так ратуют. Музыкантам приходится чесать по всему "совку", чтобы деньги какие-то на жизнь зарабатывать на ту же работу. По сравнению с Западом - это совершенно чудовищная система. Там человеку достаточно написать всего одну песню, которая хитом станет, и он уже миллионер. Он может курить бамбук и совершенно спокойно, не думая о завтрашнем дне, заниматься чистым творчеством. Либо не заниматься. Я уж не говорю, если человек записал удачный альбом. Там люди концертами по большому счету не зарабатывают, у них концерты все идут в поддержку альбома. Выпущен альбом, компания устраивает тур. Музыканты едут по всему миру, представляя новую работу. Это самое главное, для чего туры устраиваются. Здесь же у нас все наоборот. Некоторые музыканты за пять концертов получат больше, чем им может дать звукозаписывающая компания за год сидения в студии. Это же нонсенс. Поэтому я и говорю, что у нас весь бизнес с ног на голову повернут. И с пиратами никто не борется. Если пираты думают, что они нам чем-то помогают, то это полная ерунда. Не помогают они нам ничем.

ННФ: А почему вы так мало концертов даете?
СП: Во-первых, у меня давно утеряны все связи с другими городами. Потом, в других городах за столько лет нашего безмолвия, непоявления ни на телевидении, ни на радио нас все позабыли. Многие нас вообще не знают. Кто ж нам там чего организует, чтоб мы туда поехали? Чтобы люди попали на деньги? Я их прекрасно понимаю. Я бы тоже не стал организовывать концерт в Челябинске такой группе, как мы. Нужно столько в рекламу вложить, по местным телевидению и радио пустить клипы... Месяц над этим работать. Кому это надо?

ННФ: А в столице?
СП: В столицу мы как-то ездили пару раз. У нас нет представителя в столице. На один концерт ехать нет никакого смысла. Нужно 2-3 за неделю. Предположим, четверг, пятница, суббота и отвалить. А просто на один концерт везти пять человек на поезде в Москву и обратно плюс что-то там покушать - получается весьма приличная сумма. Можно даже затраченные деньги не отбить.

Еще одна попытка утихомирить фанатеющих буфетчиц закончилась безрезультатно. К тому же, в помещении появились первые посетители. Пора было закругляться.

ННФ: Когда ты опубликуешь книгу своих стихов?
СП: При жизни. Если они будут жить еще лет десять. Если они еще кого-нибудь будут трогать, кому-то нравиться, если кто-то их будет учить наизусть, помнить.

ННФ: А как их могут помнить, если они нигде не печатались?
СП: Не знаю я. Не считаю я себя, короче, поэтом пока. Вот такой я человек.

ННФ: Это я понял.
СП: Что я могу сделать? Я не могу сказать, что я офигенно скромный. Во многих вещах, во многих местах я абсолютно не скромный. Но в данном случае говорю о себе так же скромно, как называю себя водителем. Я еще чайничек такой. Хотя мне все говорят, что вожу очень хорошо. На это я отвечаю: "Нет, когда у человека стаж лет 15-20 без аварий, тогда можно сказать, что он водила. А если человек 3-4 года поездил, то он еще не может так называться".

ННФ: Аварии были?
СП: Меня стукнули один раз, причем меня не было даже в машине. Сначала припарковался нормально так, ушел в магазин, вернулся, смотрю - крыло помято. Несколько раз чудо спасало, причем, опять же, не по моей вине. Потому что сейчас водят так. Как водят, так и играют. Здесь нет никаких правил. Красный свет, желтый, с третьей полосы повернуть сразу направо, подрезав всех остальных. Что будет с ними, никого не интересует.

ННФ: А как сейчас играют?
СП: Вот так же и играют. Вроде бы и железного занавеса нет, а слушаешь и думаешь: "Ёлы-палы, неужели люди, которые потребляют российский рок, не слушают западный совсем?!" Идет голимый съем, наглый и циничный: с тем же звуком, с теми же голосовыми гармониями. Это касается не только рокеров. В основном это касается попсовиков. Да и молодые рокеры не гнушаются тянуть себе репертуарчик у Запада. Зачем? Ну придумайте что-нибудь свое. На одном аккорде, на трех, но чтоб это было именно от тебя. Как ты можешь, так и сделай, но зато это будет честно, это будет кайфово. Почему мне российский рок интересен был? Потому что в основном это честная музыка, честные слова. Человек высказывал все честно, никого не боясь. А если под кого-то подстраиваться, как вот ты говорил - "может, стоит написать для радио какую-то лабуду", - так один раз продался, потом понеслось, тебе надо отвечать, с тобой заключили контракт, тебе еще надо два-три раза продаться. Потом становишься просто проституткой. Лучше пускай ты будешь не супер-пупер популярен, но зато всегда можешь сказать своим близким и друзьям, что ты никогда не соврал. Главное, чтобы самому потом не было стыдно. Есть люди, которым просто хочется быть любыми звездами - рок- или поп-музыки. Просто для того, чтобы быть популярным и зарабатывать деньги. Это одно дело. Я их не осуждаю, ради бога. Просто я никак не отношусь к этим людям. У меня абсолютно другая фишка. Попса попсе тоже рознь. Можно же делать очень приличную какую-то попсу, качественную, серьезную. Таких исполнителей немного, но они есть. Начиная с той же Пугачихи и кончая тем же Пресняковым. Возьмем того же Мармеладзе. Вполне приличная качественная попса - хорошие музыканты, хорошие аранжировки, прилично человек поет. Ему это нравится. Человек делает честно свою работу. А есть... Да что говорить, давай я тебе поставлю.

Сергей достал из сумки диск со свежим и еще не изданным альбомом группы НЭП "На ... Эту Попсу". Покрутив его в руках, встал и пошел к стойке. Удивительно, но минут через 20 лидер НЭПа сообщил, что уговорил дам поставить четыре песни. Мы слушали "Дельфин И Русалка", улыбаясь: я - потому что это было сделано на самом деле весело и здорово, а Сергей... Наверное, любому человеку приятно, когда твое творчество оценивают по достоинству. Скорей бы уж выпустили этот диск...

Источник: nneformat.ru